Про любовь и счастье

У выхода из метро подвыпивший до расторможенной откровенности мужчина говорит женщине:

—  Твой муж хороший человек. И я, я  не хочу забирать у него жену! Не хочу! Мне всего лишь нужно иногда немного ее тела. Потому что я тоже человек, и я попал, я,  люблю это тело. Ты понимаешь? Ну чего ты молчишь? Ну я не могу, не могу…

 Драма благородного сердца, чо. Сюжет понятен: рассказывает любимой™ о том, какой он прекрасный, как страдает, потому что любит, но кодекс не дает ему  поступить, как хотелось бы женщине.

 Проговаривается по-крупному: женщину приравнивает к ее телу, но он пьян и не чувствует прокола. Меж тем,  всякая женщина думает, что любят ее саму, ту, кого она еще и сама  до конца не знает. Зато знает, что тот, кто пришел ее любить – тот пришел наверняка за этой неведомой частью. Он ее расшифрует, расколдует собой и будет им счастье.

 А тут такой облом: «люблю это тело», «мне всего лишь нужно иногда немного ее тела». Скромный какой, а.

 Интересно, она услышала, как он проговорился или из всего поняла только «…я попал, я люблю…», обволоклась этой тягучей карамелью как сладким коконом, и затихла под свежей дозой «любит, любит».

 "Любовь случается ради себя самой,  — думаю я свои возрастные мысли,  уходя прочь от чужого сюжета, — а тем, кого в нее затянуло,  стоит вынести из этого плена что-то для себя. А лучше всего,  вынести из этой напасти нового себя, потому что любовь – это такой режим, где  один о другого  познает и добывает себя.

 Словно вот, вдруг через другого тебе открывается  портал во что-то, и ты, оттуда, из этого хаоса несбывшегося  отлавливаешь  и составляешь знание о себе, достраиваешь  этими кластерами  себя.

 Это каторга самопостроения,  но под веществом любви расширено сознание, в таком состоянии работаешь, работаешь запоем, а потом всё. Изнеможение.

И думаешь «я изнемогаю от любви» и прочее освежите меня яблоками.  Или наоборот изнемогаешь, потому что  любимый™ начинает бесить.

Меж тем в обоих случаях  ты просто устал стоять на краю, ты дико истратился на новые знания о себе, новые чувственные «габариты» себя. Нахватался, возможно, и того, что предпочел бы о себе и не знать, и тебе надо с собой новым освоиться, но ты толком не понимаешь,  что происходит,  и винишь в своем  сумбуре понятно кого.

А он испытывает примерно то же, ибо ни один человек не живет для другого — каждый  живет об другого, а это не одно и то же, кто бы что ни говорил.

 И какая это всё-таки мука – такой способ самопознания. И никто не виноват, никто, даже самые твои мучительные любови. Ты сам эти сценарии когда-то одобрил и запустил, где-то незаметно зацепил за растяжку, запускающую механизм такого романа — тяжелый скрежет люка в стылый комсос, откуда слабой рукой тянешь к себе непонятое еще про себя.

…

Оххх. Давно отбыта эта каторга,  и свобода уже никогда не надоест. Зачем же я слышу в какофонии города отрывки этих сюит, эти голоса, полные любовной крови.

А просто им надо в своем  отрезке лабиринта запускать по сводам эхо.

И хотя ты в своем коридоре мучишься чужими звуками —  они нужны как перекличка жизни.

Какофония только кажется таковой, а где-то вверху все сведено в симфонию, где каждый решает свой кусочек уравнения смысла.

*

 Июль созрел, и липы завершают цветение. Невидимый этот запах тоненько колет  сознание и исчезает, оставляя по себе упоительную память удовольствия.  Я хочу много, много этого запаха – чтобы заполнил грудь и не переставал ощущаться в ноздрях. Надо найти липу пониже, встать под нее, и дышать, дышать, дышать.

Нахожу. Встаю. Вдыхаю – пахнет густой ромашкой, сеном, лугом, чем-то таким, но никак не тем драгоценно-тонким липовым цветом, растворенном в воздухе в золотой, совершенной пропорции. 

 И я в который раз за жизнь понимаю, что не надо много – надо в нужной мере.

И тот, кто свою меру нащупал и доверился ей – то будет вдыхать и ощущать счастье.

Что бы оно там ни значило.

___________________________

 Лара Галль на фейсбуке

 фотографии Петербурга из живого журнала Александра Петросян