Что мне нравится в Петербурге

Падающий рубль и растущий евро вынуждают сидеть в Петербурге почти безвылазно, и, глядя с балкона на один из лучших видов города — Троицкую площадь, Троицкий мост, виднеющиеся вдали Казанский, Спаса на крови и Исаакиевский соборы — я думаю только о том, как же мне здесь надоело. Но стоит выехать, например, в Москву, как буквально через пару дней я понимаю, что соскучилась, и мечтаю вновь захлебнуться холодным ветром на одном из мостов. Люблю все-таки родину, как ни крути. За что люблю, почему люблю? 

Люблю за то, как сияет шпиль Петропавловского собора в солнечный день, будь то зимний или летний солнечный день: большая желтая иголка радостно протыкает ткань небесной синевы, и их союз кажется таким естественным, и сердце поет, и душа радуется, глядя на него. За то, что в плохую погоду, которая здесь, безусловно, случается чаще хорошей, город выглядит еще красивее: розовые, желтые, голубые дома сереют в тон опустившемуся на твой затылок небу, сливаются с Невой, пространство как будто растет вширь, и ударяет по твоему сознанию суровой красотой, которая словно бы и не имеет к тебе отношения — в пасмурные дни Петербург разговаривает сам с собой, пока горожане, пригнувшись, разбегаются по теплым квартирам и кафе. Бывают такие дни, когда Нева и другие реки наливаются силой и переполняют русла, плещутся на спусках на набережных, заливают ступени, кажется, вот-вот затопят и все остальное (на самом деле, конечно, не затопят, а жаль). В эти дни вороны и чайки большими компаниями кружат-кружат в сером мареве над водной поверхностью, беспрестанно издавая свои птичьи крики, воздух пахнет водой, а вода пахнет морем и водорослями. Во всем этом чувствуется какая-то бурная жизнь, и хочется раскинуть руки навстречу ветру, чтобы он поднял тебя, и ты могла бесконечно кружиться в небе вместе с чайками и кричать о чем-то чаечьем. 

Люблю за вид с Троицкого моста на стрелку Васильевского острова: когда-то, живя в Иерусалиме, я была готова отдать правую почку за возможность взглянуть в ту сторону еще раз. С середины моста открывается такая перспективная ширь, что, как бы банально ни звучало, дух захватывает. В хорошую погоду Петропавловка, Биржа и мосты представляют собой открыточный вид, фоном к которому выступает ситцевое голубенькое небо с очаровательными белыми облачками, в плохую краны далеких адмиралтейских верфей выглядят скелетами гигантских допотопных чудовищ, а по вечерам, когда небо окрашивается во все оттенки оранжевого, красного и розового (чем холоднее на улице — тем ярче закат), все горбы мостов, здания и их крыши превращаются в театральные декорации, в вырезанные из бумаги черные силуэты.

Еще недавно с моего балкона было видно только деревья на Троицкой площади, а на днях ветер сдул с них листья, и теперь за черными узловатыми стволами и ветвями днем блестит такая же черная Нева, а вечером сияют огнями здания с ее противоположного берега — и за это я люблю Петербург.

А бывает туман такой густой, что скрывает купола соборов, другой берег Невы, Петропавловскую крепость. Фантастическое зрелище: там, где всегда был Эрмитаж, ничего нет — только мягкая мистическая белизна. Один раз абсолютно безлюдным морозным вечером я застала такой густой туман, что при свете фонаря прямо в воздухе висела моя тень. Я никогда это не забуду. 

В конце весны все здесь пахнет сиренью, а в конце лета — липой, и кажется, что это атланты и кариатиды надушились специально, чтобы мне понравиться. 

В Петерурге всегда можно поехать на море. Пусть оно и холодное, и мелкое на несколько километров от берега, зато зимой на нем нарастают инопланетные торосы, и можно гулять по льду далеко-далеко, а летом здесь свежий воздух и пахнет соснами. 

Я люблю, когда улицы пустуют: тогда у меня возникает ощущение, что мы с городом — близкие друзья, и я могу поверить ему свои мысли, а он будет мне отвечать. 

Я люблю, что здесь так безгранично много воды. К воде привыкаешь: ты ходишь мимо нее, смотришь на нее, она течет, она морщится, она журчит, она плещется у твоих ног, она своеобразно пахнет, она уносит лед весной, она бывает черная, серая и зеленая. Ты успеваешь так с ней сродниться, что, гуляя по другим городам, все время ждешь встречи, и разочаровываешься, если она не случается. После Петербурга очень трудно жить в месте, где нет водоемов. 

Я люблю, что даже во вдоль и поперек исхоженном центре можно набрести на дворы и переулки, в которых ты никогда не была.

Я люблю попадать в гости в потомственные полутемные петербургские-ленинградские квартиры, под завязку, под самые высокие потолки забитые книгами, трескучей старой мебелью и воспоминаниями. 

Я люблю традицию летом пить вино на набережных.

Я люблю май, потому что все внезапно зеленеет, и возникает ощущение, что жить есть зачем. 

Я люблю своих подруг: где еще бы я нашла таких подруг, как не здесь.

Я люблю Петербург и не хочу надолго отсюда уезжать. Жаль, если придется. 

А вот что меня в Петербурге раздражает