Что лично меня раздражает в Петербурге

Петербург прекрасен. Это знают жители любого региона России и все иностранцы, кого ни спроси, мечтают посетить Петербург и причаститься к его красотам. Все в курсе про белые ночи, про мосты, про Медного Всадника и про Эрмитаж. Никто не в курсе, что в этом живописном городе полно того, что может портить жизнь, невыносимо раздражать, приводить в ярость и иногда заставляет мечтать о наводнении, которое смоет Петербург с лица земли (и которое никогда не случится, потому что есть дамба — так нам и сидеть тут несмытыми).

Некогда, как многие из нас знают, Петербург был блестящей столицей, окном в Европу и самым прогрессивным городом Российской империи (потом он еще и прослыл самым читающим городом самой читающей страны в мире и понеслась). Уже прошло почти сто лет с тех пор, как Петербург больше не столица, но многие петербуржцы до сих пор будто бы проживают в том мифическом городе балов, изящества, мундиров и прочего хруста французской булки. Плевать, что тротуары словно бы пережили тектонический сдвиг, парадные и спуски к воде на набережных пахнут как общественный туалет, а по весне все покрыто таким слоем грязи и пыли, что хоть картошку сажай прямо на Невском. Ведь плохое видят только те, кто его ищут, а мы поднимем головы повыше и будем видеть лишь лепнину,  купола и шпили, позолоту и небесную линию.

Политическая и социальная осознанность петербуржцев находится примерно на том же уровне, если не хуже, учитывая, что сто лет назад город все-таки был колыбелью революции. Сейчас же, если соскрести с горожан ту самую позолоту, под ней часто обнаруживается цветущая пышным цветом бытовая ксенофобия: недаром именно здесь сформировался закон о гей-пропаганде в его окончательном виде, здесь же стали возможными срывы выставок и спектаклей сообществом не пойми откуда взявшихся казаков, болельщики Зенита наводят страх на весь город, да и местная интеллигенция своими взглядами мало чем отличается от тех же казаков и болельщиков, если речь заходит об ЛГБТ, мигрантах или гендерном угнетении.

Поскольку классический ордер петербуржцу милее прав и свобод, заставить его выйти из дома и выразить протест может только градозащитная акция; да и на той максимум, что может случиться, это исполнение песен под гитару и чтение стихов. Порадовавшись тому, что в очередной раз встретили знакомых и полюбовались на интеллигентные лица, петербуржцы расходятся по своим привычным делам: например, за алкоголем. Здесь вообще принято пить. Все об этом знают, поэтому фраза «я напился» может служить оправданием чего угодно: от глупого статуса в фэйсбуке до неявки на важную встречу или невыполнения работы в срок (и вообще никогда).

В Петербурге до дрожи боятся всего нового (видимо, потому, что, признав актуальность этого нового, придется признать и факт, что Петербург уже и не столица вовсе, и не культурная, и вообще никакая). Поэтому проведение в городских музейных пространствах биеннале современного искусства «Манифеста» в прессе оправдывали тем, что, дескать, еще Екатерина Вторая это самое современное искусство коллекционировала: с «Манифестой» мы хоть и современные, но вполне себе традиционные — какая ирония. Поэтому и новое строительство в городе ведется странным образом: на материалах экономят, зато отрываются в помпезности, и все свежепостроенные здания выглядят как торговые центры, к которым пристроили колонны и портики — ведь зеркальные стеклопакеты в сочетании с отлитыми из бетона арками и бессмысленными барельефами не портят облик города, как его могли бы испортить актуальные постройки хороших современных архитекторов.

При всем при этом петербуржцы чувствуют себя особенными. Такими особенными, что задирают нос перед всеми остальными россиянами невероятно высоко: в принципе, это кажется оправданным жестом, ведь с задранным носом запах со спусков к воде на набережных чувствуется не так сильно. Неоправданной выглядит только спесь, ведь более зашоренных, консервативных и запуганных людей еще поискать. Петербуржцы не понимают, что окно в Европу в наше время — это не только архитектура и 6 часов на автобусе до Хельсинки, но и соответствующее политическое мышление. И пока на наших улицах обыватели будут болезненно реагировать на дреды на чужой голове и держащиеся за руку однополые пары, а стены будут исписаны расистскими лозунгами — окно это будет оставаться заколоченным, несмотря на все иллюзии горожан.

Другие материалы Беллы Рапопорт.