Место где свет
Ночь в здешнем декабре начинается в пять вечера, и длится, длится — как жизнь долгожителя, который и сам себе надоел жить, а за ним всё не идут.
Ночь в декабре спешит зажечь побольше огней, и лежать глазея на них — чтобы успеть до белых ночей насытить светом свое черное око.
Я иду по сытой питерской ночи, полной светящихся машин и окон, и думаю что в мире много темноты — свет пришел в мир, но люди больше возлюбили тьму — и теперь каждый покупает себе свет, чтобы зажечь свое окошко во тьму.
Я слышу, чувствую, как город полон эмоций, которым еще не придумано названий — кстати, чувствуют это многие: даже в сети где-то бродит список что-то вроде "20 эмоций которые люди чувствуют, но не понимают"
Там среди прочего есть: "Осознание того, что каждый прохожий имеет настолько же сложную жизнь, как твоя."
И смежное: "Разочарование из-за количества времени, которое уходит на то, чтобы узнать человека".
Или " То чувство, когда фотографируешь удивительно красивое место, но понимаешь, что существуют тысячи таких же фотографий"
Или вот еще прекрасное: "Разочарование от бытия только в одном теле, которое может находиться только в одном месте в одно время".
Эти смутные эмоции неустойчивы как некоторые химические элементы, они распадаются, не легализовавшись, тают обратно в альтернативный мир, потому что в нашем мире сильны другие сценарии, и люди движимы другими чувствами, и движки эти мощные и необоримые.
Самый главный запрос — один у всех — "я хочу чтобы было по-моему". Он и правда важный, он про то, чтобы хоть немножечко ощутить управление реальностью, соприкоснуться с пневмой мира. И где-то скрыт от глаз рандомный дозатор, отпускающий каждому его дозу "быть по-моему", а еще глубже в невидимом, на нервных мировых весах лежат на разных чашах все эти запросы, и гасят друг друга, создавая мерцательную стабильность.
Мы живем в темноте незнания, — думаю я, шагая под золотыми бусинами фонарей, — но всюду и всегда находится кто-то, добывший где-то немного света, и тьма не объяла его.
Декабрьская ночь лежит, не смешиваясь со светом. Если гулять с берушами в ушах, то слышишь совсем другие звуки. Где-то там плачет женщина, запертая в рамках своего сюжет, и зовет того, кто разомкнул бы круг. Я подбираю название тому, что она чувствует, но неожиданно попадаю в световое пятно, и там словно афишными буквами выведено:
кто я? — главное понимание жизни.
страх и стресс — от незнания кто ты есть и желания быть кем-то другим.
Я чувствую что мне дали увидеть насущное как хлеб, и шевелю губами, проговаривая, чтобы усвоить. И чувствуя накормленность сворачиваю к дому: на сегодня довольно темноты и света.
А у самой парадной вдруг останавливаюсь от мысли, ударившей как снежок между лопаток: все-таки самое желанное на свете ощущение — когда всё вокруг словно бы существует из ниоткуда, существует само собой и было всегда, а вовсе не устроено другими и может кончиться в любой момент. Именно за этим ощущением люди едут далеко заграницу, где всё — не из тебя, не из твоего человекотекста, а значит ты тут ни за что не отвечаешь, какая легкость и отрада. Именно по этому ощущению тоскуют те, кто тоскует по детству. Или по утерянному раю.
Есть ли имя этому ощущению, или всё это — тоже тоска по свету, которого где-то победительно много? И мы чуем это безошибочно, как младенец грудь, и среди любой ночи находим свет глазами.
И неважно, что этому навыку в человеческом языке нет названия. Где-то в иных языках оно есть.
___________________________________________
заглавное фото "Праздничный Невский" — отсюда
другие тексты Лары Галль на нашем сайте:
Прогулка для декабря, мужской спам и женская ересьSweet Piter: 5 сладких вещей, которые стоит привезти из Петербурга
Комментарии (8)